Автор: Одуван-сама))
Бета:нет
Мой ориджинал в подарок Бабульке к празднику. Я ведь ничего не перепутала?
Я тебя оч сильно люблю
На идею этого рассказа меня натолкнула песня Елки - Город обмана.
Поймав свой образ-ассоциацию, я не смогла передать атмосферу и ритм песни, но не жалею.
История, которая зародилась давно, а осуществилась совсем недавно прекрасна. Мне так кажется.
Надеюсь, вы со мной согласитесь.
Жми на
Вечность в камне? Может быть и так.
Камень вечен? И это тоже возможно.
Только камень не живой, вы помните? Камень не чувствует и лишь потому вечен.
В этом Богом забытом месте среди песчаных морей и иссушающего солнца с ветром, среди каменных хребтов слишком давно не было слышно человеческого дыхания. Здесь царит тишина более тысячи лет, с тех пор, как скончался последний житель разрушенного города. И когда здесь появились искатели сокровищ, казалось, сама земля замерла в удивлении. Экспедиция троих хладнокровных алчных людей, по сути, осталась безрезультатной. Пара разбитых глиняных черепков и странной формы камень - прихоть одного из них.
Камень был продолговатой формы и лежал аккурат рядом с человеческими костями, приютившись среди выбеленных ребер, чем и привлек внимание мужчины. Так оказалось, что Неживая попала в город. Пустая оболочка без намека на свои чувства, в отсутствии людей с их душевными страстями - простой камень чудной формы.
Мужчина привез камень как сувенир девушке, и тот пролежал камнем до их разрыва, сопровождающегося громким скандалом. Вот тогда то, темной ночью, под всхлипы брошенной любовницы в комнате возникла невидимая для людей девушка с абсолютно черными глазами и белоснежными волосами. Ее лицо не могло выразить какой-либо эмоции. Руки, при видимой плавности движений никогда не взлетали к лицу в удивлении или страхе. Она и внешне и внутренне была пуста и могла лишь впитывать чужие чувства, заставляя те бежать токами по венам и нервам.
Осушив всхлипывающую девушку до абсолютной апатии, Неживая отправилась в город - тысяча лет голода разбудила огромную жажду.
Столько лет, а ничего не изменилось – те же стоны одиночества и предательства, вспышки абсолютного счастья влюбленности и редкие теплые очаги - материнская любовь, тлеющая и никогда не угасающая.
В голод быстрее всего насыщает боль от предательства, а потом уже греет холодное сердце любовь. Неживая бродила по улицам огромного Сити жадно поглощая чужие эмоции - все больше и больше. Все острее и острее. Там, где она жила людей было меньше, и она бы уже давно перешла на тихие эмоции счастья, но здесь и сейчас - о, этот город великолепен. Это время и люди божественны в своей беспощадности.
Люди так спешат жить, что забывают о чувствах. Бездушие нынешних пар так похоже на нее, что Неживая скорее стремилась убежать. Но бежать не куда: в любой части города люди были одинаковы. Это время делало их таковыми. Успеть первым, схватить больше. Я должен достичь этого и этого, а ты мне мешаешь. В итоге и отношений как таковых нет, да и радостных чувств то же. Только одиночество. Одиночество целого города и вполне возможно целого мира.
Она пресытилась людскими страданиями, а оказалось, что счастья здесь найти невозможно.
Когда долго взращиваешь в себе одну эмоцию - сама становишься ей под стать. Не зря говорят: мы то, что мы едим.
Неживая год копила в себе людскую боль, и ее каменное сердце стало крошиться. От чужой боли, которая бежала по ее венам. От холодности окружающих и от города, в котором солнце светит, но не греет.
***
Промозглым и хмурым октябрьским вечером Неживая брела по городу обнимая себя руками и наталкиваясь на прохожих. Минули те времена, когда она ничего не чувствовала – обилие человеческих эмоций сделали ее живой, чувствующей, хотя до сих пор она зависела от них – именно они служили ей питанием. Ну и что, что кушанье горчит, деваться все равно не куда.
Люди замирали, смотря вслед странной хрупкой девочке, но тут же теряли ее образ в круговороте своих мыслей. А у девочки по лицу текли слезы, смешиваясь с тающими снежинками, первыми в этом году. Зайдя в парк, она присела на скамью под голыми ветками огромного дерева. В столь поздний час и такую холодную погоду народу тут почти не было: лишь влюбленные парочки, редкие одинокие прохожие и немногочисленные собачники. Здесь можно забыться и она часто сюда приходила.
Отвлечься ее заставила нависшая над ней тень, подняв на незнакомца взгляд, она увидела молодого человека в темном длинном пальто. Почувствовать его никак не удавалось: ни одной эмоции или мысли от этого незнакомца слышно не было.
«Как ты здесь оказалась?»
Голос незнакомца был тих и спокоен, в нем проскальзывало участие и легкое любопытство. И за исключением этих ноток, Неживая не слышала и не чувствовала больше ничего. Если бы она могла, она бы сравнила его присутствие с легким морским бризом. Если бы она знала что-то помимо людей и их чувств.
Постояв немного и не получив ответа незнакомец развернулся, собираясь уходить, но был остановлен тонкими, почти детскими, пальцами, которые сминали ткань пальто. В темноте белел овал лица. Лица, на котором не было даже намека на эмоции, а былые слезы высохли не оставив после себя ничего. Ничего. Только пристальный взгляд.
У него не было чувств. Точнее она их не слышала, и это удерживало ее рядом с ним, сильнее чего-либо. Все ее внимание было сосредоточено на его голосе, на том, какие эмоции проскальзывали в нем. Это была возможность узнать гнев, боль, любопытство, протест не испытывая их, а всего лишь распознавая. Это была жизнь, какая какую ей бы подарили Создатели, помни они о ней.
Но всегда оставались горьким осадком чувства других людей. Всегда, где бы они не находились, в каком уголке огромного Сити не прятались, чужая горечь и тоска достигали ее, наполняя жизнью и отрицанием этой жизни.
Зеленые глаза незнакомца вспыхивали злостью, когда девушка начинала прислушиваться к чему-то неведомому. В его голосе скользил упрек к ее отчужденности и неспособности реагировать на прикосновение. Упрек, на который он не получал ответа.
«Хочешь вернуться обратно? К тому, чем ты была до этого города?»
В этот раз голос был пропитан усталостью и немного отчаяньем. В этот раз в темных глазах девушки проскользнуло облегчение и возможно радость. Первые и единственные эмоции, которые она показала.
***
В вагоне поезда, направляющегося из Сити, было всего лишь несколько человек. Бабушка с ребенком, которые сойдут через пару остановок и вместе с ними уйдет усталость и тоска по родителям. Представительный мужчина лет сорока, который выйдет почти сразу, оставив после себя послевкусие нетерпения и азарта. Высокий темноволосый парень, который с тоской смотрит невозможно-зелеными глазами на унылый вид пустыни, мелькающий за окном и рядом с ним девушка с белоснежными волосами и темными, почти черными глазами, которые не отрываясь смотрят на резкий мужской профиль. Эти двое сойдут на самой последней остановке, вместе с ними из соседнего вагона выскочит высокая худая дворняга и больше никого.
Остановка – каменная платформа среди пустыни, теряющиеся в песке рельсы и плавно исчезающий в жарком мареве поезд.
«Тебе все равно, ты не знаешь кто я, или даже кто ты. Я лишь хочу выговориться и ты простишь меня за это… знаешь, таких как ты и я раньше было много. Мы появились гораздо раньше людей. Мы видели рождение сверхновых и их же гибель. Нас создали как наблюдателей. Кто создал – не важно, их уже давно нет и они сами забыли, кто они есть».
В пустыне ветер гонял громады песчаной взвеси, а странная троица все продолжала идти. Туда, где никогда не появится человек. Слова парня звучали то громче, то тише, периодически совсем пропадая за диким воем стихии. Только слушательнице это было не важно – она просто шла вперед, легкая и свободная без человеческих забот.
«Странствуя и наблюдая, мы провожали год за годом, столетие за столетием. Наша основная задача состояла в том, чтобы Знать. Чтобы все эти вселенные, погибшие и вот-вот зарождающиеся, были реальными. Создатели были уверенны – пока никто о тебе не знает, ты не существуешь и никогда не существовал»
Тут молодой человек остановился и, взлохматив себе волосы, зло рассмеялся. Рядом с ним замерла девушка, вслушиваясь в чужой смех. Пройдя немного вперед, остановилась и дворняга, поджидая своих спутников.
«Вся ирония в том, что о самих Создателях не знал никто. Точнее сперва, о них знали мы – Наблюдатели, но постепенно их образ стерся обилием Вселенных. Сейчас мне не вспомнить ни их имена, ни то, как они выглядели. Зато я помню все «звезды», которые мне довелось наблюдать - их рождения и их смерти»
Наконец, взяв девушку за руку, парень продолжил путь.
«Двое Наблюдателей, дополняя друг друга, составляли единое целое. Две пары глаз смотрели на одно и то же, два разума помнили одно и то же. Эти двое содержали в себе множество реальностей».
Внезапно девушка оступилась, чуть не упав. Тогда парень, обняв ее за плечи, прижал к себе, после чего они снова продолжили путь.
«Спустя миллиарды лет после того, как Создатели прекратили быть реальностью, мы с тобой наблюдали рождение новой звезды. В самой звезде не было ничего особенного: такие как она уже рождались и будут рождаться. Если бы не одно но: на одной из звезд, которые кружили вокруг нее, появились странные, ни на что не похожие существа. Наше любопытство оказалось сильнее, и мы спустились, чтобы рассмотреть поближе»
Силы девушки угасали, и идти дальше она была не способна, тогда парень посадил ее на спину пса. Так они продолжили путь.
«Эти существа звали себя людьми и хотя жизнь их ничтожно мала, множество судеб играют калейдоскопом перед глазами».
Несколько минут они шли молча, затем парень тяжело вздохнув, взял девушку за руку и секунду подумав, переплел ее пальцы со своими.
«Однажды тебе наскучило просто наблюдать. Люди были, есть и будут ни на что не похожими: при одинаковом наборе эмоций, каждый отличается друг от друга. Палитра каждого разнится. Ты захотела почувствовать, ощутить, что они испытывают. Для того, чтобы это осуществить нам надо было расстаться – разойтись в разные стороны: ведь мы замкнуты друг на друге. Были. Смешно. Такая маленькая планета и столько на ней разных реальностей – судеб. Мы потеряли друг друга из виду. Ненадолго: на пару тысяч лет. За это время я забыл, как именно мы путешествовали, а ты забыла саму нашу суть и стала слишком зависеть от людей. Но я не жалею, хотя это решение наша погибель… Совсем скоро ты станешь камнем – песчинкой во вселенной. Я продержусь немного дольше, и пока я жив, буду помнить о тебе и о звездах, виденных нами. Моих сил хватит, чтобы увидеть, как погибнет эта система с ее Солнцем. А потом погибну и я»
Едва с губ парня сорвалось последнее слово, девушка, счастливо улыбнувшись ему и легко вздохнув, обратилась в камень. А парень подхватил его не дав упасть в песок и застыв, принялся рассматривать его поколотые и острые края: людские эмоции, изранив сердце Неживой, погубили былую гладкость камня, сделав его произведением искусства. Произведение, чьи бока песок со временем снова сделает идеально гладкими. Но это уже никто не увидит. Бережно опустив камень в песок, молодой человек разворачивается и идет обратно в Сити. Следом за ним бредет усталая дворняга, верно тычась мокрым носом в раскрытую ладонь.
***
Сквозь века будет идти хмурый Наблюдатель, за его спиной будет маячить неясный силуэт бродячего пса, который когда то жил, а ныне просто призрак. Глаза Наблюдателя потеряв свой цвет, станут прозрачно-серыми, все так же остро будут следить за чьим-то рождением и смертью.
Наблюдатель помнит, как все начиналось – как эти мельчайшие реальности ярко сверкали любопытством и радостью. Он же увидит, как тускло будут блестеть они на заре – все выгорев до тла, в своих глупых стремлениях.
Но, ни за что и никогда, он не будет сожалеть о том, что было. О кончине двух Наблюдателей и виденных ими Реальностей.
Потому что люди, все до единого, стоили жизни всех увиденных им Звезд. И никак иначе – ведь они прекрасны. Каждый из них.